Написано давно и даже не помню по какой заявке и куда.
Копалась в архивах и обнаружила, что сюда его не выкладывала.Название:
Автор:
Дана Мэй (
Morning Lea)
Фэндом: ГП
Пейринг: Том /Беллатрикс
Размер: мини
Жанр: драббл
Тип: гет
Рейтинг: PG-13
Состояние: закончен
Примечание: написано на фест, но не могу найти, где точно это было.
Ночью опять был дождь, но под утро небо прояснилось. Тяжёлые капли сползали с пожелтевших листьев на мокрый асфальт и неяркие лучи осеннего солнца рассыпались в них бледно-золотистой паутиной. Удивительно, сколько мелочей начинаешь замечать, когда лишаешься главного. Того, что действительно интересует.
Он на мгновение зажмурился, вздохнул и потянулся за чашкой с эспрессо.
Небольшое кафе пряталось в густых зарослях боярышника в самом центре города, почти у входа в офис и здесь хорошо было сидеть по утрам, читая газету и изредка перебрасываясь словами с Беллой. В тёплое время года они специально приходили пораньше, чтобы успеть позавтракать здесь.
читать дальшеТеперь пришла осень, часто моросил дождь, а воздух стал зябким и тревожным. Завсегдатаи кафе перебрались с улицы внутрь – прятаться от ветра, греться у большого камина, пить горячий глинтвейн из больших фирменных кружек, обмениваться новостями, строить планы…
А он каждый день упрямо садился за свой столик во дворе – в тревожном холодном ветре, жалобных криках птичьих стай, запахе облетающих листьев неуловимо витало что-то настоящее. Миры и вероятности скрещивались, как лестницы в замке из его воспоминаний и откуда-то из-за грани долетали знакомые запахи, звуки, желания…
Зимы были полны текущих дел, карьеры, работы. Весной мир становился слишком увлекающим и перспективным, он требовал бешеной жизни, драйва и не оставлял места для сожалений о невозвратном. Лето его отупляло и вводило ум в подобие летаргии – он ненавидел жару и яркое солнце. И только осенью, в вечерних сумерках года, он словно просыпался. Старые раны на сердце открывались, как будто никогда и не заживали. Что-то внутри него требовало магии так сильно и настойчиво, что почти сводило его с ума.
Иногда, стоя перед открытым в октябрьскую ночь окном и докуривая несчётную сигарету, он спрашивал себя о том, согласился ли бы вновь свернуть на прежний путь, если бы это было возможно. От этой мысли сердце прожигало холодным ужасом, а ум в лихорадочном возбуждении рисовал странные картины – страшные и… привлекательные. И пусть этот путь ведёт, как когда-то выяснилось, только к безумию – ну и что, велика ли цена, чтобы взорвать этот порочный круг сытого, обеспеченного, успокоенного забытья?
Утро отрезвляло, но не приносило умиротворения. Ему казалось, что его высадили из поезда посреди бескрайней пустоши и забыли. Поезд пошёл дальше, унося всё, что он любил и ненавидел, важное, личное, необходимое. А он остался здесь с болезненным ощущением, что его предали.
И ладно бы только враги. Магия тоже предала его. Что чувствует танцор, оказавшись парализованным? А безрукий художник? А искалеченная птица, наблюдающая, как стая скрывается за южным горизонтом? Он мог бы написать об этом целый роман. От первого, чёрт возьми, лица.
Осенью он становился нелюдимым и резким. В нём появлялось что-то змеиное, опасное, взгляд темнел и тяжелел, а подчинённые в офисе, встретившись с ним глазами, едва по стенам не шарахались. Его начинали мучить сны и забытое, получужое желание отомстить, доказать, взять реванш. Он рычал и дёргался во сне и Белле приходилось будить его и поить успокоительным. В полусознании - полубреду он цеплялся за её руки, сыпал проклятиями, бормотал бесполезные заклинания, всхлипывал. Кажется, однажды он её ударил. Правда не мог вспомнить – во сне или наяву, а Белла в ответ на виноватые вопросы только непонимающе пожимала плечами и криво усмехалась, отпуская едкие шуточки по поводу его сезонной осенней невменяемости.
Он сделал ещё глоток кофе, закурил, искоса взглянул на Беллу. Знакомый до последней чёрточки профиль, склонившийся над газетой, молочно-белая кожа, красный берет на длинных чёрных кудрях, вызывающая полуулыбка – даже сейчас, когда она погружена в свои мысли.
Белла тоже всё помнила. В подробностях, порой даже лучше, чем он сам. Но она, как ни странно, почти не злилась и не тосковала, а иногда он с какой-то обидой и бессильным раздражением думал, что её вообще всё устраивает.
- О, посмотри-ка, - оживлённо сказала Белла, протягивая ему газету. – Это опять про тебя! Достижения, талант, головокружительные перспективы и всё такое. Видишь, так и пишут: “головокружительные”, – с нажимом повторила Белла и внимательно посмотрела на него. Словно в тысячный раз надеялась что-то найти. – Я же говорила, у тебя есть всё, чтобы достичь цели. Перепробовать все пути и достичь.
Он потушил сигарету, машинально встряхнул головой и незаметно для себя выпрямил спину. Белла хищно улыбнулась и продолжила:
- А ещё они там в конце тонко так, снисходительно сомневаются, подпишем ли мы договор с Майклом или директора окажутся слишком высокомерны для нормального диалога… Отловлю как-нибудь эту журналистку и пальцы переломаю! - мечтательно добавила она.
- Вот чёрт, Майкл же звонил, - с досадой вспомнил он. - Пригласил сегодня в ресторан после подписания договора. Я хотел отмазаться, но теперь точно не получится. Придётся пойти и весь вечер слушать его занудный гон. Ещё и пожертвовать с ним заодно кругленькую сумму в пользу очередных несчастных и обделённых.
- А я причём? – жалобно спросила Белла.
- Эээ… Ты ведь меня не бросишь?
Она посмотрела на него, склонив голову набок, со своей непонятной полуулыбкой. Иногда это ставило его в тупик – он не понимал, говорит ли она серьёзно или смеётся и вообще, о том ли речь, о чём ему кажется.
- Я же поклялась быть с тобой вечно, - наконец обречённо-насмешливо вздохнула она, показывая обручальное кольцо.
Он недоверчиво хмыкнул. Белла быстро глянула из-под длинной чёлки сузившимися, потемневшими глазами и добавила уже совсем другим тоном:
- А Блэки держат слово.
Он помолчал, задумчиво глядя на отражение стального неба в окнах небоскрёбов.
Потом протянул руку через стол и накрыл её пальцы своими.
Холодный ветер поднял в воздух целый ворох красно-жёлтой листвы. Птичья стая над городом вытянулась в правильный клин, словно получив какой-то неслышимый человеческому уху сигнал – и потянулась к югу.
Осень – сумерки между летом и зимой.
Его любимое время года.
Очень интересно додумывать предысторию, как они вообще в такой ситуации оказались, было ли все в настоящем-канноном магическом мире или тоже с определенными изменениями...
Ощущения прописаны роскошно, чувство сопереживания полное.
Удивительно, сколько мелочей начинаешь замечать, когда лишаешься главного. - вот этот момент раздробленности очень понравился.
Отловлю как-нибудь эту журналистку и пальцы переломаю! - Белла очень Белла, да ) Мне кстати, интересно, как изменилась бы ее история, если бы Том был добрым. То есть в каноне она с ним, потому что садистка, или садистка, потому что она с ним?
Спасибо!
Очень интересно додумывать предысторию, как они вообще в такой ситуации оказались
Кажется, это было написано на фрифест, и часть ответа была в условии заявки, но не могу её вспомнить...